Жизнь французского крестьянина в 18 веке

Крестьяне подразделялись на три большие груп­пы: свободные, поземельно зависимые и лично за­висимые. Свободных крестьян было сравнительно немного; они не признавали над собой власти ника­кого сеньора, считая себя свободными подданными короля. Они платили подати только королю и хо­тели быть судимы только королевским судом. Сво­бодные крестьяне часто сидели на бывших "ничь­их" землях; это могли быть расчищенные лесные поляны, осушенные болота или же земли, отвоё­ванные у мавров (в Испании) . Поземельно зависимый крестьянин по закону тоже считался свободным, но он сидел на земле, при­надлежащей феодалу. Подати, которые он выпла­чивал сеньору, рассматривались как плата не "с человека", а "с земли", которой он пользуется. Та­кой крестьянин в большинстве случаев мог поки­нуть свой клочок земли и уйти от сеньора- чаще всего его никто не удерживал, но идти-то ему было в основном некуда. Всего 400 лет назад в богатейшей стране Европы- Франции - попадались дерев­ни, жители которых были одеты в грязные лох­мотья, обитали в полуземлянках, норах, вырытых в земле, и дичали настолько, что в ответ на рас­спросы не могли произнести ни одного членораз­дельного слова. Неудивительно, что в средние века был распространён взгляд на крестьянина как на полуживотное-полудьявола; слова "виллан", "виллания", обозначавшие сельских жителей, означали одновременно "грубость, невежество, скотство". 
Правда, у многих набожных и трудолюбивых крестьян в сундуках были при­прятаны золотые монеты и нарядная одежда, которую надевали по праздникам; крестьяне умели повеселиться на деревенских свадьбах, когда пиво и вино лились рекой и все отъедались за целую череду полуголодных дней. Крестьяне были смет­ливы и хитры, они хорошо видели достоинства и недостатки тех людей, с которыми им приходилось сталкиваться в своей немудрёной жизни: рыцаря, купца, священника, судьи. Если феодалы смотрели на крестьян как на дьяволов, вылезающих из ад­ских нор, то и крестьяне платили своим сеньорам той же монетой: рыцарь, проносящийся по засе­янным полям со сворой охотничьих собак, проли­вающий чужую кровь и живущий за счёт чужого труда, казался им не человеком, а демоном.